Мне выпало в семидесятых годах работать в Хойниках редактором районной газеты, быть причастным к написанию её богатой истории. Как это было? Всего не расскажешь. Попробую лишь отдельными мазками обрисовать образ жизни тогдашнего издания и своё место в нём.
Это был настоящий шок! В июне 1970 года меня, редактора многотиражки «Гомельскi ўнiверсiтэт», вызвали в обком партии (тогда в стране была всего одна партия – коммунистическая) и заявили: «Ты молодой перспективный журналист, хотим предложить тебе должность редактора Хойникской райгазеты «Ленiнскi сцяг». И добавили в виде ободрения: «Ты в свои 28 лет будешь самым молодым редактором районки в стране». Мне оставалось только сказать: «Спасибо за высокое доверие».
Честно признаюсь, такое предложение меня сильно напрягло. Работы я не боялся. К тому времени у меня уже был «солидный» послужной список. После школы – техническое училище, работа слесарем на «Гомсельмаше», служба в армии, отделение журналистики БГУ. Затем – литсотрудник, ответственный секретарь гомельской районки «Маяк» и наконец – редактор университетской многотиражки. Но где эти Хойники – я плохо себе представлял. Слышал, что вроде бы среди полесских болот. А я как-то прикипел к своему родному Гомелю.
В Хойники меня на «чёрной «Волге» привезли завсектором печати обкома и начальник управления печати облисполкома. Сопровождающие начальники представили меня коллективу и уехали, оставив наедине с сотрудниками числом около тридцати разновозрастных человек, заметно удивлённых моим не номенклатурным возрастом. Дескать, и этот городской салага намерен нами командовать!
Техническое обеспечение редакции и типографии было типовым для того времени. Это сейчас с помощью компьютера, принтера, ксерокса, электронной почты газету может сделать оперативно практически один человек. А тогда нужно было чётко координировать действие сложной цепочки типографских работников – наборщиков, метранпажа, цинкографа, линотиписта, печатников… И, не дай Бог, если отпечатанный тираж газеты (5-6 тысяч экземпляров) к утру не окажется на почте для доставки подписчикам! С этим было очень строго. К счастью, проколов удавалось избежать, Нина Муравейникова была надёжным руководителем типографии.
У журналистов из «техники» — авторучки, даже диктофонов не было. В гараже стояли два мотоцикла — один «убитый», второй чаще всего неисправный. Так что, корреспондентов, как говорится, кормили ноги. Всё написанное от руки они приносили пожилой машинистке Надежде Марченко. Ей к тому же приходилось в означенное время включать и печатать специальные радиопередачи БЕЛТА, надиктовавшие новости для опубликования в местных СМИ.
Как я утвердился в коллективе – это отдельная история. Главное было – доказать свою профпригодность, расположить к себе людей. Мой предшественник, Роман Рутман, ушедший на работу в «Гомельскую праўду», оставил мне вполне отлаженный редакционный механизм. Но надо было идти дальше.
Расскажу о курьёзном: «Мы опубликовали снимок передового механизатора. Наш фотокор запечатлел его год назад, но не посчитал нужным обновить информацию об этом человеке, а тот уже полгода как сидит в тюрьме. Над нами смеётся весь район. И вот ещё один «ляп». Мы опубликовали свежие данные о ходе жатвы в районе. Но заголовок сводки почему-то гласит, что это сведения о весенне-полевых работах. В райисполкоме надо мной иронизируют: мол, везде уже давно жнут, а сельхозотдел нашей газеты «ещё только сеет».
Расскажу про случай, когда я поначалу оказался неправ. В редакции мы старались как можно шире использовать внештатных авторов, в том числе публиковали, так сказать, произведения доморощенных литераторов. Как-то мне принесли подготовленные к печати стихи нового для нас автора. Они мне понравились – сочные, на хорошем белорусском языке, берущие за душу. Сразу видно – поэт! Но когда я прочёл, что автором назван школьник девятого класса, то отругал весь отдел писем за плохое знание белорусской поэзии. По моему мнению, так мог написать только маститый автор, а не подросток, тут налицо плагиат. Но мне объяснили, что, по оценке школьных учителей, это настоящий самородок. Попросил привести его ко мне. Через несколько дней в мой кабинет бочком зашёл невысокий худоватый паренёк, робко представился: «Я Мiкола Мятлiцкi з Бабчына, вы мяне запрашалi».
К слову, Хойники благодатно отразились и на моей личной жизни. В середине девяностых, работая в БЕЛТА главным редактором, после возвращения из отпуска я обнаружил у нас в агентстве новую сотрудницу, филолога по образованию, взятую на должность редактора-переводчика. Нам повезло, она была хорошим специалистом. Но как повезло мне! Молодая, неотразимо обаятельная и доброжелательная, она обосновалась в Минске в качестве чернобыльской переселенки. А до того, как оказалось, работала корректором в… хойникской райгазете. «Это не случайность, а судьба», — решил я. В итоге мы с ней счастливо прожили в браке «серебряный век» и уверенно смотрим в «золотое» пенсионное будущее.
Горд тем, что в то далёкое несытое время мне удалось таки убедить областных начальников в аварийном состоянии здания редакции. Правда, пришлось пойти на хитрость. К горелой стене постройки мы с фотокором Анатолием Казмерчуком поставили столбы-подпорки – якобы здание вот-вот развалится. По сути, такое ЧП было возможным. А фотоснимок подпёртой чёрной стены вместе с просьбой о возведении нового современного здания редакции я отправил в центр. Сработало, через год у нас было новоселье. Ранее сумел выпросить у облисполкома авто — ГАЗик-внедорожник. Появилась возможность брать «живую», а не телефонную информацию и в Партизанской, и в Масанах, и в иных «медвежьих углах». Но самым важным для себя считал поддержание в редакции творческой атмосферы, ответственного отношения к делу.
Приятно осознать, что многие бывшие мои подчинённые вышли на областную и республиканскую орбиты. Редакторами районных газет в своё время стали Иван Бруховецкий, Николай Кузьменко. В начале девяностых в Доме правительства встретил Арсена Сакуна, своего сменщика на редакторском кресле. Я уже знал, что он стал лауреатом премии Союза журналистов за серию публикаций о чернобыльской трагедии. И вот новость – Арсен помощник спикера тогдашнего парламента.
Редактором в Хойниках проработал 7 лет. Чем стал полезен району – не мне судить. Скажу только, что меня намеревались сделать секретарём райкома КПБ. Но я выбрал иной, более понятный и интересный для себя путь. Поступил в Минскую высшую партшколу. Ещё учась на последнем курсе, был принят в редакцию газеты «Советская Белоруссия». Затем, не изменяя своему журналистскому призванию, работал спичрайтером Главы правительства, в руководстве БЕЛТА, на дипломатическом поприще.
Уверен, в работе мне неизменно помогал бесценный профессиональный и жизненный опыт, приобретённый в Хойниках, в остающейся мне родной районке.
Владимир ГУЛЕВИЧ.
